Появление на исторической арене государственных объединений тюркских племен стало точкой отсчета для важнейших преобразований в политической и культурной жизни Евразии и тем самым началом нового исторического периода – эпохи средневековья. Эти преобразования приводят к дальнейшему развитию искусства, в котором происходят определенные изменения, которые практически безошибочно позволяют определить артефакты эпохи средневековья. Во многих сферах искусства преобладает растительный орнамент, популярность которого вплоть до этнографического времени, а пожалуй и до настоящего времени (қошқар мүйіз наше все!), видимо, объясняется тем, что он наиболее явно отображает идею вечного круговорота жизни – за зимой всегда наступает весна, и снова расцветает природа и продолжается жизненный цикл, воплощенный в затейливых растительных побегах, украшающих поверхность самых разнообразных вещей прошлого. При этом, в эпоху средневековья важное значение занимают также изображения животных, являющиеся продолжением традиций знаменитого звериного стиля, своеобразной «визитной карточки» искусства раннего железного века. При их изображении, конечно, была утеряна виртуозная стилизация предшествующего времени, но таков ход истории и искусство продолжает дальнейшее свое развитие, а мастера эпохи средневековья теперь состязаются в умении запечатлеть моменты жизни, используя иные символы. Блестящим поводом поразмышлять о судьбах звериного стиля в эпоху средневековья является одна из находок, сделанная при изучении погребения знатной женщины монгольского времени из некрополя Бозок. Речь идет о серебряных браслетах, окончания которых выполнены в виде львиных личин, они украшали тонкие запястья женщины, и конечно, подчеркивали их изящество. Изображение львиной головы стилизовано, но некоторые особенности в ее изображении позволяют сделать вывод о том, что перед нами именно этот зверь из породы кошачьих. Нетрудно заметить, что львиная морда напоминает лицо человека. Эта аналогия была важна для владелицы этих украшений и несла в себе некую символику, к сожалению, неизвестную нам. Может быть, ей хотелось быть похожей на львицу, обрести мощь и силу царственного зверя? И сейчас среди нас найдутся модницы, предпочитающие тигровый принт в одежде, а львиный оскал украшает одежду и аксессуары многих современных модных брендов.
Важный вопрос преемственности в искусстве различных эпох в археологии Казахстана начал активно изучаться не столь давно. Хорошо, что, наконец, изменилось наше понимание прошлого. Несмотря на некоторые хронологические лакуны между эпохами, история демонстрирует нам, что на протяжении тысячелетий в евразийской степи формируется свой цельный и уникальный язык искусства. И здесь мне хотелось обратить внимание на небольшую статью известного археолога Мира Касымовича Кадырбаева из далекого 1975 года (то есть, когда было совсем не модно так мыслить), который именно в этом ключе интерпретировал материалы одного из погребений с территории Акмолинского Приишимья, датируемого XIII-XIV вв. Костяные пластины, украшавшие некогда поверхность колчана, покрыты изображениями оленя и орла. Проанализировав эти образы и отметив их широкое распространение в искусстве раннего железного века, М.К. Кадырбаев пишет: «вместе с репликами скифо-сибирского искусства дошли до позднего средневековья и отголоски некоторых верований и культов далекого прошлого». Приходит время и совершенно по-новому прочитываются строки из научных трудов патриархов археологии, прочтенных когда-то в студенческие годы – А.Х. Маргулана, К.А. Акишева, М.К. Кадырбаева, Ф.Х. Арслановой, Т.Н. Сениговой и других.
